Заключение

Пирс и ранний Хайдеггер показали нам, что противопоставляемый иногда взаимодействию с означающим феноменологический опыт также устроен по канонам означающего, всегда уже выстроен теми же самыми законами. Деррида продемонстрировал, что условием возможности этих законов – законов означающего – является повторение, «структура итерации», повторяемость.

Именно эта структура – структура повторения – делает возможными любую тождественность и инаковость, то, что означается, и то, что позволяет означающему быть представленным, делает возможным «синтез, в котором “совсем иное” могло бы заявить о себе как таковом без упрощений, тождеств, подобий или непрерывных переходов – через то, что им не является», синтез, который как «презентация другого как такового, т.е. сокрытие этой его “как-таковости” всегда уже налицо и затрагивает все структуры сущего».

Но вместе с тем Деррида и Хайдеггер позволяют обратить внимание на то, что такое повторение, повторение означающего, может принимать весьма странные формы, конкретные примеры которых позволяют поставить под вопрос наиболее фундаментальные представления о языке и речи, в которых это означающее артикулируется.

В частности, обращаясь к «нигилизму», Хайдеггер, анализируя соответствующие работы Юнгера, замечает, что так называемый нигилизм в виде означающего «нигилизм» присутствует в речи Юнгера в двух местах, в двух структурных позициях одновременно. С одной стороны, оно артикулируется Юнгером для обращения к нигилизму, для того, чтобы его ухватить, зафиксировать, дать определение. С другой стороны, сама речь Юнгера, ее манера, тон и выражения относятся к тому, что Хайдеггер называет «языком нигилизма».

В этом смысле сам жест Юнгера и артикуляция означающего «нигилизм» оказываются изнутри расколоты и расщеплены на два разных накладывающихся друг на друга уровня. На одном уровне эта речь и это означающее артикулируется Юнгером в целях формулирования соответствующего определения. На другом уровне это означающее само оказывается тем, что артикулирует и задаёт тон речам Юнгера, делая их тем самым возможными.

Тем не менее, для Хайдеггера такая ситуация остается лишь частным случаем, относящимся к крайне малому набору означающих и представляющим, в конечном счете, неразрешимый вопрос. В то же время в другой области мысли – в мысли психоаналитической – подобного рода расщепление исследуется более подробно и сополагается с иными теориями языка, означающего и субъекта, позволяющими выявить значение и последствия выявленного расщепления означающего и речи и обозначить необходимость их дальнейшего исследования.

Литература

1. Делез Ж., Гваттари Ф. Тысяча плато. Капитализм и шизофрения. Екатеринбург: У-Фактория; М.: Астрель, 2010.
2. Делез Ж. По каким критериям узнают структурализм? // Делез Ж. Марсель Пруст и знаки. СПб.: Лаборатория метафизических исследований при философском факультете СПбГУ, издательство «Алетейя», 1999.
3. Деррида Ж. О грамматологии. М.: Ad Marginem, 2000.
4. Деррида Ж. Письмо и различие. М.: Академический проект, 2000.
5. Деррида Ж. Подпись Событие Контекст // Деррида Ж. Поля философии. М.: Академический проект, 2012.
6. Ельмслев Л. Пролегомены к теории языка. М.: КомКнига, 2006.
7. Кондильяк Э. Сочинения в трех томах. Том 1. М.: Мысль, 1980.
8. Лакан Ж. Семинары. Книга 3. Психозы (1955/1956). М.: Издательство “Гнозис”, Издательство “Логос”, 2014.
9. Лакан Ж. Семинары. Книга 5. Образования бессознательного (1957/1958). М.: Издательство “Гнозис”, Издательство “Логос”, 2002.
10. Лакан Ж. Семинары. Книга 11. Четыре основные понятия психоанализа (1964). М.: Издательство “Гнозис”, Издательство “Логос”, 2004.
11. Лакан Ж. Функция и поле речи и языка в психоанализе. М.: Издательство «Гнозис», 1995.
12. Николай Кузанский. Об ученом незнании // Сочинения в двух томах. Том 1. М.: Мысль, 1979.
13. Остин Дж. Как производить действия при помощи слов // Избранное. М.: Идея-Пресс, Дом интеллектуальной книги, 1999.
14. Пирс Ч.С. Избранные философские произведения. М.: Логос, 2000.
15. Рыбаков А. Кортик. Бронзовая птица. Выстрел. М.: Детская литература, 1987.
16. Соссюр Ф. Курс общей лингвистики // Соссюр Ф. Труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1977.
17. Судьба нигилизма: Эрнст Юнгер. Мартин Хайдеггер. Дитмар Кампер. Гюнтер Фигаль. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2006.
18. Фрейд З. Психоаналитические этюды. М.: АСТ, 2011.
19. Хайдеггер М. Бытие и время. М.: Ad Marginem, 1997.
20. Derrida J. Donner le temps. P.: Galilée, 1991.
21. Wodeham A. de Lectura secunda in librum primum sententiarum. N.Y.: St. Bonaventure, 1990.

Сноски

[1] Соссюр отдельно проговаривает, что будет впредь отходить от обычного понимания «знака», которому в его терминологии соответствует «означающее» и попытается сохранить термин «знак» для обозначения композита означающего и означаемого. Вследствие привлечения более широких контекстов и иных источников, чем соссюровский текст, у нас не будет возможности следовать в этом аспекте терминологии за Соссюром, почему нам и придется всё-таки использовать как синонимичные «знак» и «означающее», за исключением случаев, которые будут оговариваться отдельно, и до момента, когда уже само наше исследование потребует их разведения на собственных основаниях.

[2] Можно было бы поспорить с этим, указав на то, что в этом фрагменте Соссюр говорит о знаке как совокупности означающего и означаемого, а не только об означающем, однако примеры, которые он приводит, показывают, что рассуждения выстраиваются одинаково в обоих этих случаях, что показывает, например, сравнение с экономикой: «Так, для того, чтобы определить, какова ценность [значимость, valeur] монеты в 5 франков, нужно знать: 1) что ее можно обменять на определенное количество чего-то другого, например хлеба, и 2) что ее можно сравнить с подобной ей монетой той же системы, например с монетой в один франк»[16, с. 148]. Таким образом, последующие рассуждения, рассматривающие отдельно три типа взаимосвязи – означающего и означающего, означаемого и означаемого, означающего и означаемого – лишь по видимости могли бы противоречить ходу соссюровского рассуждения, оперирующего, казалось бы, исключительно знаком как целокупностью, композитом означающего и означаемого.

[3] Предрассудку этому поддавались даже греки, которые имели уместный термин для «вещей»: πραγματα, но, несмотря на это, «специфично “прагматический” характер этих πραγματα они оставляли в темноте, определяя их “ближайшим образом” как “просто вещи”»[19, с. 68].

[4] Заглавие работы «Über die Linie», как на то указывает Хайдеггер, может означать и «через» линию, и «о» линии.

[5] Можно представить себе некоего субъекта, который призывал бы бороться, используя меры наиболее решительные, резкие и жесткие, с радикализмом, доводящим всё до угрожающих крайностей и пределов. Совершенно очевидно, что то, что он пытается определить и побороть, захватило его на уровне его собственной деятельности – но что его захватило? Радикализм? Но что бы тогда такой радикализм собой представлял? Тот же самый радикализм? Тогда почему он не борется сам с собой (что он мог бы делать, например, теми же самыми методами и ситуация воспроизвелась бы вновь на новом уровне, не устраняя самого расщепления)? Другой? Тогда почему речь идет – не может не идти – об одном и том же означающем? Вопросов здесь возникает намного больше, чем ответов.

[6] Можно было бы привести в пример ту же самую «О грамматологии» [3], и особенно «Письмо и различие» [4].

[7] См. например: 11 том лакановского семинара «Четыре основные понятия психоанализа» [10, с. 146], особенно глава XI, а также «Функция и поле речи и языка в психоанализе» [11].

[8] Число в этом смысле могло бы служить весьма обильной пищей для размышления: если, например, взять двоицу дважды, то и повторений будет больше – одно, сопрягающее первую и вторую итерации двоицы, и второе, связывающее двоицу как повторяемое с двойкой как количеством ее итераций, будут ли эти повторения располагаться на одном уровне? И как вообще в таком случае будут взаимно расположены уровни и повторения?

[9] Данное смещение не становится от этого, скажем так, более диахроничным, более темпоральным – очевидно, что смещение уровней имело место с самого начала, иначе и говорить потом было бы не о чем.

[10] Речь не идет о невозможности определить, – определить-то его как раз можно, Фрейд не раз это делает – но о невозможности локализовать.